 Во время I Олимпиады 1896 года
впервые состоялся марафонский забег. Принять в нем участие решились
немногие спортсмены: бег на 40 с лишним километров казался немыслимым
испытанием, превышающим человеческие силы. А победитель, которым стал
грек Спирос Луис, вписал свое имя в историю спорта золотыми буквами.
Составление программы соревнований игр I
Олимпиады вызвало среди устроителей немало споров. Некоторые полагали,
что на возрожденных Олимпийских играх все должно быть точно так же, как
тысячи лет назад, и атлетам следует состязаться только в беге, борьбе,
кулачном бое, метании копья и диска, прыжках в длину.
Но победила все-таки иная точка зрения:
с античных времен спорт не стоял на месте, и без новых, современных его
видов на возрожденных Олимпиадах не обойтись. Поэтому к «античным»
видам состязаний добавились также велосипедные гонки, теннис,
фехтование, тяжелая атлетика, пулевая стрельба…
А еще одно состязание стояло особняком и
вызывало огромный интерес: спортсменам предстояло повторить легендарный
путь марафонского бегуна Фидипида.
Эта история хорошо известна даже по
школьным учебникам. Античные историки рассказывают, как во время
греко-персидских войн 11 тысяч афинских воинов под командованием
стратега Мильтиада встретились близ селения Марафон с огромным войском
персидского царя Дария. Несмотря на подавляющий численный перевес, персы
были разбиты и бежали к морю, чтобы погрузиться на свои корабли и
немедленно отплыть от берегов Эллады. Победу афинянам принесло умелое
использование рельефа местности Марафонской долины и неожиданная для
врага тактика ведения боя.
Мильтиад понимал, с каким волнением и
нетерпением в Афинах ожидают вестей с поля сражения. Ведь поражение
афинского войска обещало неминуемую гибель самого города-государства.
Поэтому сразу после победы Мильтиад призвал к себе молодого воина
Фидипида, славившегося быстрым бегом и выносливостью. Выслушав
приказание стратега, Фидипид снял доспехи и побежал в сторону Афин.
Воин не успел отдохнуть после жестокого
боя, а бежать пришлось под палящим солнцем, расстояние было немалым.
Когда Фидипид вбежал в Афины, он изнемогал, ноги у него были сбиты в
кровь. Но все-таки, прежде чем упасть замертво, он успел крикнуть:
«Афиняне, радуйтесь, мы победили!»
Идея повторить в программе игр I
Олимпиады легендарный забег греческого воина Фидипида, сумевшего
принести в 490 году до н. э. в Афины радостную весть о победе в
Марафонской долине, но отдавшего за это жизнь, принадлежала французскому
филологу Мишелю Бреалю, профессору парижского университета и известному
специалисту по древним италийским языкам. Он написал Пьеру де
Кубертену: «Если бы организационный комитет афинской Олимпиады
согласился повторить знаменитый бег греческого воина, я вручил бы
победителю этого состязания серебряный кубок».
Кубертену идея очень понравилась, хотя
многие высказывали сомнение – под силу ли человеку без вреда для
здоровья преодолеть около сорока километров, разделяющих Марафон и
Афины?
Тем не менее заявки на участие в
марафонском забеге подали 24 спортсмена. Из них только четверо были
иностранцами, остальные оказались греками, за которых, естественно,
переживала вся страна. В день забега, 10 апреля, казалось, что спустя
2386 лет история повторяется: Афины с нетерпением и волнением ждали
бегуна из Марафона. И вся Греция ожидала, что победителем станет
соотечественник.
Одним из спортсменов, решивших попытать
свои силы, был 24-летний Спирос Луис, по профессии почтальон из
маленького селения Марусси близ Афин. Бегом он увлекался, можно сказать,
по роду занятий, поскольку никакого транспорта для доставки писем у
него не было. Больше того, он был беден настолько, что не мог даже
купить себе обувь для участия в марафонском забеге. Деньги собрали его
односельчане, искренне верившие в его выносливость и упорство.
Кадров кинохроники, на которых был бы
запечатлен первый в истории олимпийский марафонский забег, не
существует. Ведь киноаппарат, изобретенный братьями Люмьерами, появился
лишь за считанные месяцы до этого. Судить за всеми перипетиями
состязания марафонцев теперь можно лишь по воспоминаниям современников.
Но они в полной мере дают возможность почувствовать и накал борьбы, и
напряженную атмосферу ожидания на афинском Мраморном стадионе, где
победителя ожидали около 70 тысяч зрителей.
В селении Марафон, близ которого
состоялась знаменитая битва, бегуны собрались накануне забега, чтобы
провести здесь ночь. Бежать им предстояло той же дорогой, по какой,
очевидно, бежал и легендарный воин Фидипид. Назавтра, как сообщил
марафонцам представитель оргкомитета Олимпиады, ожидалась сильнейшая
жара. Несколько спортсменов сразу же решили отказаться от участия в
забеге, опасаясь получить солнечный удар, и покинули Марафон.
Старт состоялся после небольшой
торжественной церемонии. Все собравшиеся понимали, что марафонский
забег – кульминация игр I Олимпиады. И вот раздался стартовый выстрел,
группа бегунов стартовала. Они бежали в сопровождении большого
количества конных солдат и велосипедистов. Здесь были и конные двуколки,
в которых ехали самые почетные зрители.
День 10 апреля и в самом деле выдался
необыкновенно жарким даже для Греции. Тем не менее марафонцы бодро
двигались вперед. Первые десять километров они держались одной тесной
группой. Греческие крестьянки, ничего не знавшие об Олимпийских играх,
при виде бегущих в страшную жару людей испуганно крестились.
В первом контрольном пункте, селении
Пекерми, марафонцам на бегу дали воды и даже для бодрости немного вина.
Тем не менее двое участников забега почти сразу же упали в обморок.
Вскоре определилась лидирующая группа: вперед вырвался француз Альбин
Лермюзье. От него немного отстал австралийский спортсмен Эдвин Флэк, до
этого уже завоевавший золотые олимпийские медали в забегах на 800 и
1500 метров. Следующими бежали венгр Кельнер и американец Блэк.
В местечке Карвати, на выходе из
Марафонской долины, сопровождающие сообщили Лермюзье, что он опережает
австралийца уже на целый километр. К унынию греческих болельщиков,
первый из греческих бегунов уступал французу уже три километра.
Но силы француза были на исходе.
Пробежав тридцать километров, он в изнеможении остановился на обочине.
Сопровождавший его велосипедист-соотечественник натер ноги Лермюзье
специальной мазью, после чего тот собрался с силами и продолжил бег.
Однако два километра спустя француз, не выдержав страшного напряжения и
жары, упал, потеряв сознание.
Теперь лидером гонки стал австралиец
Флэк. До финиша оставалось всего несколько километров. Однако вскоре к
австралийцу приблизился Спирос Луис. Расстояние между ними неумолимо
сокращалось. Когда грек настиг двукратного олимпийского чемпиона и стал
его обходить, тот без сил рухнул на дорогу.
Сельский почтальон уже никому не
уступил лидерства. До Мраморного стадиона дошло известие, что первым к
нему приближается греческий спортсмен. Зрители встали с мест. Прогремел
пушечный выстрел, затем воцарилась полная тишина. Стадион ждал.
Наконец на беговой дорожке показался
почерневший от пыли Луис. Теперь стадион взорвался криками восторга. Но
марафонцу предстояло пробежать по стадиону последний круг. Не выдержав,
вслед за ним побежали и судьи, сопровождавшие Луиса до самого финиша.
Потом героя подхватили на руки….
Восторженный современник, которым был
не кто иной, как сам Пьер де Кубертен, оставил такое описание: «Тысячи
цветов и подарков были брошены к ногам победителя, героя I Игр. В воздух
поднялись тысячи голубей, несущих ленты цвета греческого флага. Люди
хлынули на поле и стали качать чемпиона. Чтобы высвободить Луиса,
наследный принц и его брат спустились с трибун навстречу чемпиону и
отвели его в королевскую ложу. И здесь под несмолкающие овации публики
король обнял крестьянина».
Марафонскую дистанцию, составившую
около 40 километров, Спирос Луис пробежал за 2 часа 58 минут 50 секунд.
Он опередил пришедшего к финишу вторым грека Х. Василакоса на 7 минут
13 секунд. Кстати говоря, в первой шестерке пришедших к финишу
марафонцев пятеро, к восторгу страны, были греками. Лишь венгру Д.
Кельнеру удалось финишировать третьим.
Надо ли говорить, что после этой победы
Спирос Луис стал национальным героем Греции?! Его ожидали неслыханные
почести. Само собой разумеется, как и все чемпионы I Олимпиады, в день
закрытия игр он получил золотую медаль, диплом и оливковую ветвь,
срезанную в священной роще Олимпии, а голову его увенчали лавровым
венком. Однако на героя обрушился поток и других наград.
Он получил серебряный кубок,
учрежденный Мишелем Бреалем – французским филологом, предложившим
включить марафонский забег в программу игр I Олимпиады. А правительство
Греции даровало Луису бочку вина, тонну шоколада, 10 коров, 30 баранов,
талон на бесплатное питание во всех ресторанах в течение года, а в
течение всей жизни – бесплатный пошив одежды и пользование
парикмахерскими услугами.
Кроме того, неслыханную щедрость
проявил и некий греческий бизнесмен, выделивший национальному герою
Греции 25 тысяч франков, – огромную по тем временам сумму. Так Спирос
Луис стал богачом и смог наконец жениться на любимой девушке. Прежде ее
отец, справедливо считавший сельского почтальона почти нищим, не желал и
слышать об этом.
Больше участвовать в Олимпийских играх
Луису не доводилось. Но марафонская дистанция теперь включалась в
программу всех последующих Олимпиад. Другое дело, что длина самой
дистанции поначалу незначительно менялась.
Спирос Луис пробежал около
40 километров – то же самое расстояние, которое в античные времена
преодолел воин Фидипид. А на играх II Олимпиады в Париже марафонцы
бежали 40,26 километра. Во время III Олимпиады в американском Сент-Луисе
дистанция оказалась равной 40 километрам. На играх IV Олимпиады,
прошедшей в 1908 году в Лондоне, марафонская дистанция впервые составила
42,195 километра – таким оказалось точное расстояние от лужайки перед
королевским дворцом в Виндзоре, где стартовали марафонцы, до лондонского
стадиона «Уайт-Сити».
В конце концов, это расстояние и стало
«классическим» для марафонского бега, но окончательно утвердилось уже на
играх VIII Олимпиады 1924 года в Париже.
А в жизни самого Спироса Луиса был
все-таки еще один «олимпийский» эпизод. По злой иронии судьбы в
1936 году во время открытия игр XI Олимпиады в Берлине именно ему в
качестве почетного гостя пришлось вручать оливковую ветвь мира Адольфу
Гитлеру… | 
